Читать кино
«21 ночь с Патти»
Жан-Мари Ларьё,
Арно Ларьё
Арно и Жан-Мари Ларьё – французские режиссеры, братья-погодки, снимающие свои фильмы вместе, не являются признанными кинематографистами первого, «топового» уровня. Но, даже не получая достаточно признания, они продолжают делать необычайно красивое и умное кино. Практически во всех их фильмах, а всего их 13, прочитывается одна объединяющая их идея. Это вопрос о женственности. Не стало исключением и последнее их произведение – «21 ночь с Патти».
Фильм имеет два литературных прототипа: Первый определяет форму – это «Тысяча и одна ночь», в которой прекрасная Шахерезада одними своими речами меняет отношение мужчины к женщинам от чистого сексизма до любви. В отличие от нее Патти не использовала клиффхэнгер, но добивается аналогичного эффекта с некрофилом Жаном.
Второй задает структуру – это миф об Эдипе. Точнее, Эдипов комплекс. Так, как его понимают во Франции, в три такта. Первый такт – это райское время, период, когда ребенок уверен, что он именно то, что необходимо матери, что восполняет её нехватку. Желание остаться в этой воображаемой уверенности не только во младенчестве, но и во взрослой жизни, отделяет ребенка от матери, оставляет ее на дистанции. Каролин достигает Идеала – «хорошая девочка», которому она может соответствовать и не задаваться мыслью о том, что мать может желать что-то ещё кроме неё. Для вопроса о желании матери на её месте нужно обнаружить пустоту, её нужно потерять. Что и происходит в фильме с телом Изабель. Только после этого ребенок может столкнуться с Отцом.
С отцом, как законом, – полиция.
С отцом, вписанном в Символическое, – писатель.
С отцом, как живым, наслаждающимся человеком, – Жан.
Как результат прохождения стадий Эдипа, Каролин сталкивается с вопросом о собственном поле, о женственности.
Как это возможно?! Героине 40 лет, она замужем, у нее дети! «К сожалению, ничего удивительного», – отвечает нам психоанализ. Для того, чтобы быть женой и матерью, вовсе не обязательно быть женщиной. Быть женщиной, женщиной для мужчины, – это особое искусство.
Укрепив внутреннюю логику своего высказывания всемирно известным мифом, описывающим общечеловеческую судьбу, авторы плетут собственный миф, миф о Женственности. Почему бы и нет? Фрейд более всего гордился книгой «Тотем и табу», представляющей из себя рукотворный миф об Имени-Отца.
В истории Ларьё парижанка Каролин оказывается в волшебном мире французского юга. Юный Эрот бродит по сумеречному лесу с луком и стрелами. Прекрасная Артемида купается в прозрачном источнике. Страстный Пан в образе Дени Лавана не безуспешно пристраивает свою перманентную эрекцию. Дионис поставляет хорошее вино. Все много работают, едят, пьют, говорят и наполнены ожиданием очередной мистерии. И все они любят Изабель.
Но Изабель умерла. Распалась связь души и тела. Реальное тело мертво. Изабель теперь принадлежит ирреальному миру. Она теперь Богиня. Богиня красоты, плотской любви, плодородия и процветания. Египтяне поклонялись ей под именем Исида. Греки знали её как Афродиту. Римляне называли Венерой. Богиня женственности, богиня, дарующая жизнь, любовь, наслаждение и желание.
В женственности есть сторона материнства и эту часть Каролин успешно унаследовала от Изабель. Даже удвоила: у нее две дочери. Эту маленькую деталь можно прочесть, как экивок в сторону выбора каждой. «Ребенок разделяет на мать и женщину», – говорит Жак-Ален Миллер. У Изабель это разделение соблюдено в равновесии: она и мать и женщина. А вот Каролин разделена на мать и… на мать. И не важно, мать ли она для своего второго ребенка или для собственного мужа. Можно сказать, что если Изабель ближе к Деметре, богине плодородия и земледелия, то Каролин ближе к Персефоне – богине плодородия и царства мертвых. Если Изабель мертва в реальной жизни, то Каролин не очень-то жива в поле женственности. К счастью, живая наследница Изабель – Патти, искушает Каролин своими речами. «Плохая девочка» просто наслаждается: говорить о наслаждении – это тоже наслаждение, но, сама не желая того, словом животворящим, оживляет «девочку хорошую».
В отличие от Каролин, ее мать не нуждается в оживлении. Несмотря на то, что ее тело мертво, она жива. Изабель – дух, вечный дух женственности. Чтобы подчеркнуть этот статус духа, аналогичный тени отца Гамлета, режиссеры заставляют исчезнуть тело Изабель.
Однако, это исчезновение можно прочитать и другим способом. Для этого необходимо вспомнить, что в любовные отношения, в отношения с мужчиной, женщина входит в двух ипостасях. Прежде всего, она входит в отношения как субъект, как автор речи; только в речи между двумя субъектами и живет любовь. Но также и как объект мужского желания – это обязательное условие эрекции у мужчины. Перекос в любую сторону ведет к эффектам чисто клинического интереса. И если акцент на романтике лежит скорее в поле анекдотическом, то крен в сторону сексизма, на котором часто настаивают мужчины, скорее заставляет скользить ситуацию в сторону трагедии. За отношение к женщине как к объекту, как телу, телу без души, в фильме отвечает некрофил Жан. Противоположную позицию представляет Кэролин. В финале Жан излечивается и научается не только вожделеть молчащее тело, но и успешно взаимодействовать с говорящей женщиной. А Каролин, до того не позволяющая себе быть обьектом мужского желания, обнаруживает в муже и отце своих детей еще и мужчину, партнёра по наслаждению.
Можно сказать, что Каролин обретает женственность. Женственность не как тактико-технические показатели тела, не как свойство возраста, цвета волос или высоты каблуков, не как умения предаваться тому или иному виду секса, но как нечто большое, прекрасное, вечное, нечто, что невозможно пощупать руками. При том, что это невозможное позволяет состояться встрече. Встрече женщины с мужчиной, мужчины с женщиной. Встрече, в которой человек не чувствует себя одиноким. Встрече, в которой человек может любить, быть любимым и наслаждаться. Благая весть! Возможно, поэтому так радостно кричат наследницы Каролин: «Это все наше!» Поэтому так радостно прыгают они в бассейн вслед за духом бабушки, принимая своеобразный обряд инициации. Женственность forever!
Автор: Михаил Соболев
Фильм имеет два литературных прототипа: Первый определяет форму – это «Тысяча и одна ночь», в которой прекрасная Шахерезада одними своими речами меняет отношение мужчины к женщинам от чистого сексизма до любви. В отличие от нее Патти не использовала клиффхэнгер, но добивается аналогичного эффекта с некрофилом Жаном.
Второй задает структуру – это миф об Эдипе. Точнее, Эдипов комплекс. Так, как его понимают во Франции, в три такта. Первый такт – это райское время, период, когда ребенок уверен, что он именно то, что необходимо матери, что восполняет её нехватку. Желание остаться в этой воображаемой уверенности не только во младенчестве, но и во взрослой жизни, отделяет ребенка от матери, оставляет ее на дистанции. Каролин достигает Идеала – «хорошая девочка», которому она может соответствовать и не задаваться мыслью о том, что мать может желать что-то ещё кроме неё. Для вопроса о желании матери на её месте нужно обнаружить пустоту, её нужно потерять. Что и происходит в фильме с телом Изабель. Только после этого ребенок может столкнуться с Отцом.
С отцом, как законом, – полиция.
С отцом, вписанном в Символическое, – писатель.
С отцом, как живым, наслаждающимся человеком, – Жан.
Как результат прохождения стадий Эдипа, Каролин сталкивается с вопросом о собственном поле, о женственности.
Как это возможно?! Героине 40 лет, она замужем, у нее дети! «К сожалению, ничего удивительного», – отвечает нам психоанализ. Для того, чтобы быть женой и матерью, вовсе не обязательно быть женщиной. Быть женщиной, женщиной для мужчины, – это особое искусство.
Укрепив внутреннюю логику своего высказывания всемирно известным мифом, описывающим общечеловеческую судьбу, авторы плетут собственный миф, миф о Женственности. Почему бы и нет? Фрейд более всего гордился книгой «Тотем и табу», представляющей из себя рукотворный миф об Имени-Отца.
В истории Ларьё парижанка Каролин оказывается в волшебном мире французского юга. Юный Эрот бродит по сумеречному лесу с луком и стрелами. Прекрасная Артемида купается в прозрачном источнике. Страстный Пан в образе Дени Лавана не безуспешно пристраивает свою перманентную эрекцию. Дионис поставляет хорошее вино. Все много работают, едят, пьют, говорят и наполнены ожиданием очередной мистерии. И все они любят Изабель.
Но Изабель умерла. Распалась связь души и тела. Реальное тело мертво. Изабель теперь принадлежит ирреальному миру. Она теперь Богиня. Богиня красоты, плотской любви, плодородия и процветания. Египтяне поклонялись ей под именем Исида. Греки знали её как Афродиту. Римляне называли Венерой. Богиня женственности, богиня, дарующая жизнь, любовь, наслаждение и желание.
В женственности есть сторона материнства и эту часть Каролин успешно унаследовала от Изабель. Даже удвоила: у нее две дочери. Эту маленькую деталь можно прочесть, как экивок в сторону выбора каждой. «Ребенок разделяет на мать и женщину», – говорит Жак-Ален Миллер. У Изабель это разделение соблюдено в равновесии: она и мать и женщина. А вот Каролин разделена на мать и… на мать. И не важно, мать ли она для своего второго ребенка или для собственного мужа. Можно сказать, что если Изабель ближе к Деметре, богине плодородия и земледелия, то Каролин ближе к Персефоне – богине плодородия и царства мертвых. Если Изабель мертва в реальной жизни, то Каролин не очень-то жива в поле женственности. К счастью, живая наследница Изабель – Патти, искушает Каролин своими речами. «Плохая девочка» просто наслаждается: говорить о наслаждении – это тоже наслаждение, но, сама не желая того, словом животворящим, оживляет «девочку хорошую».
В отличие от Каролин, ее мать не нуждается в оживлении. Несмотря на то, что ее тело мертво, она жива. Изабель – дух, вечный дух женственности. Чтобы подчеркнуть этот статус духа, аналогичный тени отца Гамлета, режиссеры заставляют исчезнуть тело Изабель.
Однако, это исчезновение можно прочитать и другим способом. Для этого необходимо вспомнить, что в любовные отношения, в отношения с мужчиной, женщина входит в двух ипостасях. Прежде всего, она входит в отношения как субъект, как автор речи; только в речи между двумя субъектами и живет любовь. Но также и как объект мужского желания – это обязательное условие эрекции у мужчины. Перекос в любую сторону ведет к эффектам чисто клинического интереса. И если акцент на романтике лежит скорее в поле анекдотическом, то крен в сторону сексизма, на котором часто настаивают мужчины, скорее заставляет скользить ситуацию в сторону трагедии. За отношение к женщине как к объекту, как телу, телу без души, в фильме отвечает некрофил Жан. Противоположную позицию представляет Кэролин. В финале Жан излечивается и научается не только вожделеть молчащее тело, но и успешно взаимодействовать с говорящей женщиной. А Каролин, до того не позволяющая себе быть обьектом мужского желания, обнаруживает в муже и отце своих детей еще и мужчину, партнёра по наслаждению.
Можно сказать, что Каролин обретает женственность. Женственность не как тактико-технические показатели тела, не как свойство возраста, цвета волос или высоты каблуков, не как умения предаваться тому или иному виду секса, но как нечто большое, прекрасное, вечное, нечто, что невозможно пощупать руками. При том, что это невозможное позволяет состояться встрече. Встрече женщины с мужчиной, мужчины с женщиной. Встрече, в которой человек не чувствует себя одиноким. Встрече, в которой человек может любить, быть любимым и наслаждаться. Благая весть! Возможно, поэтому так радостно кричат наследницы Каролин: «Это все наше!» Поэтому так радостно прыгают они в бассейн вслед за духом бабушки, принимая своеобразный обряд инициации. Женственность forever!
Автор: Михаил Соболев
Любовью смерть поправ
Из девочки в женщину
Глубокое кино всегда кажется простым, французский фильм братьев Ларьё можно увидеть как лёгкое и развлекательное, но первое впечатление довольно обманчиво, структура этого фильма многоуровневая, и каждый может прочитать его с разной степенью погружения.
Фильм устроен весьма иронично, там все наоборот, например, смерть в этой картине — не совсем смерть, — приехав на похороны тела матери, главная героиня Каролин открывает жизнь матери, и при столкновении с ее желанием, она неожиданно для себя обнаруживает пробуждение своего тела и сексуальности.
Фундаментальное разделение между матерью и женщиной отмечал ещё Фрейд, потом планомерно развивал Лакан, но Каролин, видимо, из девочки стала женой и матерью, миновав вопрос о своей женственности. Отношения с мужем предстают натянутыми, и героиня не выглядит счастливой в частной жизни. Первая женщина, которую встречает Каролин в доме: помощница и подруга матери по имени Патти, именно эта женщина вываливает на Каролин поток рассказов о своих сексуальных подвигах, тем самым проделывая во внешнем благополучии Каролин некое отверстие, где может зародиться желание.
Лакан говорил, что объект голос имеет наиболее сильный внушительный эффект, как минимум из-за того, что ухо по сравнению с глазом, не может быть закрыто; так и Каролин, не может скрыться от историй, льющихся из Патти как из рога изобилия, эти истории соблазняют, но не буквально, они показывают ей, что жизнь бывает иной, жизнь может быть полна наслаждения. Отношения мать-дочь определяют дальнейшее развитие сексуальности у подрастающей женщины, героиня фильма с матерью близких отношений не имела, ее растила бабушка, а при таком семейном устройстве довольно сложно со своей сексуальностью столкнуться. Желание матери было скрыто, наличие ее любовных отношений дочь открывает во взрослом возрасте, уже приехав с матерью проститься. Как маленькая девочка откапывает следы наличия сексуальной жизни в вещах матери, — Каролин обнаруживает, что любовником матери являлся известный писатель. Она начинает конструировать свою историю, создавать вариации семейного мифа, когда задается вопросом, а не этот ли писатель ее отец. Ей становится интересно, кто ещё были близок матери, она активно проигрывает сюжеты в своём воображении, и не продвинулась бы далеко в исследовании своего желания, если бы не упала со стула — воображаемое пусть останется в на своём месте, как бы намекают нам режиссёры, а в реальности можно попробовать соблазнять мужчин из плоти и крови, получать свой опыт, всякий раз изучая, возникает ли что-то живое.
Для того, чтобы женщина познакомилась с желанием, которое в ней живет, она должна отделиться, отвязаться от матери, создать свою уникальную историю. Каролин в доме матери проходит путь открытия своей женственности, она как будто погружается в детство, и задается вопросами, соответствующими эдипальному периоду, хотя сама уже давно мать и жена. Теперь, встретив супруга, Каролин смотрит на него как на мужчину может смотреть только женщина, она видит в нем источник наслаждения, а не символические функции мужа и отца детей. Кажется, теперь их союз будет другим, в него прокралось наслаждение и компромиссы больше не будут работать.
Автор: Елена Петрова
Фильм устроен весьма иронично, там все наоборот, например, смерть в этой картине — не совсем смерть, — приехав на похороны тела матери, главная героиня Каролин открывает жизнь матери, и при столкновении с ее желанием, она неожиданно для себя обнаруживает пробуждение своего тела и сексуальности.
Фундаментальное разделение между матерью и женщиной отмечал ещё Фрейд, потом планомерно развивал Лакан, но Каролин, видимо, из девочки стала женой и матерью, миновав вопрос о своей женственности. Отношения с мужем предстают натянутыми, и героиня не выглядит счастливой в частной жизни. Первая женщина, которую встречает Каролин в доме: помощница и подруга матери по имени Патти, именно эта женщина вываливает на Каролин поток рассказов о своих сексуальных подвигах, тем самым проделывая во внешнем благополучии Каролин некое отверстие, где может зародиться желание.
Лакан говорил, что объект голос имеет наиболее сильный внушительный эффект, как минимум из-за того, что ухо по сравнению с глазом, не может быть закрыто; так и Каролин, не может скрыться от историй, льющихся из Патти как из рога изобилия, эти истории соблазняют, но не буквально, они показывают ей, что жизнь бывает иной, жизнь может быть полна наслаждения. Отношения мать-дочь определяют дальнейшее развитие сексуальности у подрастающей женщины, героиня фильма с матерью близких отношений не имела, ее растила бабушка, а при таком семейном устройстве довольно сложно со своей сексуальностью столкнуться. Желание матери было скрыто, наличие ее любовных отношений дочь открывает во взрослом возрасте, уже приехав с матерью проститься. Как маленькая девочка откапывает следы наличия сексуальной жизни в вещах матери, — Каролин обнаруживает, что любовником матери являлся известный писатель. Она начинает конструировать свою историю, создавать вариации семейного мифа, когда задается вопросом, а не этот ли писатель ее отец. Ей становится интересно, кто ещё были близок матери, она активно проигрывает сюжеты в своём воображении, и не продвинулась бы далеко в исследовании своего желания, если бы не упала со стула — воображаемое пусть останется в на своём месте, как бы намекают нам режиссёры, а в реальности можно попробовать соблазнять мужчин из плоти и крови, получать свой опыт, всякий раз изучая, возникает ли что-то живое.
Для того, чтобы женщина познакомилась с желанием, которое в ней живет, она должна отделиться, отвязаться от матери, создать свою уникальную историю. Каролин в доме матери проходит путь открытия своей женственности, она как будто погружается в детство, и задается вопросами, соответствующими эдипальному периоду, хотя сама уже давно мать и жена. Теперь, встретив супруга, Каролин смотрит на него как на мужчину может смотреть только женщина, она видит в нем источник наслаждения, а не символические функции мужа и отца детей. Кажется, теперь их союз будет другим, в него прокралось наслаждение и компромиссы больше не будут работать.
Автор: Елена Петрова
История одного наслаждения
«Я иду искать, Заза», – произносит главная героиня фильма «21 ночь с Патти», кажется, соглашаясь с психоаналитическим тезисом о том, что принадлежность к женскому полу едва ли что-то проясняет в вопросе женственности.
Попадая в материнский дом, Каролин намерена действовать по четкому плану: совершить похоронный ритуал, продать участок, вернуться в Париж к мужу и детям. Думая, что она уже сделала свой выбор – быть не такой, как мать – Каролин не хочет ничего знать о том, как Заза наслаждалась вне материнской позиции в этом особом пространстве.
Исчезновение тела запускает цепочку вопросов – кому мог понадобиться труп; зачем маме такой большой дом? Расследование вынуждает Каролин слушать истории про любовные приключения Патти, отклик на которые – признание в собственном бессилии хотеть так же, как эта женщина. Она говорит про себя – impuissante. Бессилие это невозможно укрыть от себя самой, особенно в доме, в котором даже после смерти, мать – та, которая танцует душой, и та, телом которой наслаждаются в качестве тела мёртвого.
Сила этого места в том, что оно неизбежно толкает к наслаждению: своя история должна быть у каждого! Каролин придумывает себе реалистичную фантазию («он хочет меня так же, как мою мать»), и дважды падает на пути к ее воплощению. Настоящая история случается с ней внезапно, в лесу, из которого она выходит уже с новым знанием и опытом.
К финалу фильма задуманная книга «21 ночь с Патти» так и не написана, но для дочерей Каролин остаётся дом, в котором не требуется выбирать: душа или тело, мать или любовница, наслаждение или фантазия. И для каждой из них, в таком случае, есть шанс на свой уникальный сборник историй.
Автор: Яна Сюрменко
Попадая в материнский дом, Каролин намерена действовать по четкому плану: совершить похоронный ритуал, продать участок, вернуться в Париж к мужу и детям. Думая, что она уже сделала свой выбор – быть не такой, как мать – Каролин не хочет ничего знать о том, как Заза наслаждалась вне материнской позиции в этом особом пространстве.
Исчезновение тела запускает цепочку вопросов – кому мог понадобиться труп; зачем маме такой большой дом? Расследование вынуждает Каролин слушать истории про любовные приключения Патти, отклик на которые – признание в собственном бессилии хотеть так же, как эта женщина. Она говорит про себя – impuissante. Бессилие это невозможно укрыть от себя самой, особенно в доме, в котором даже после смерти, мать – та, которая танцует душой, и та, телом которой наслаждаются в качестве тела мёртвого.
Сила этого места в том, что оно неизбежно толкает к наслаждению: своя история должна быть у каждого! Каролин придумывает себе реалистичную фантазию («он хочет меня так же, как мою мать»), и дважды падает на пути к ее воплощению. Настоящая история случается с ней внезапно, в лесу, из которого она выходит уже с новым знанием и опытом.
К финалу фильма задуманная книга «21 ночь с Патти» так и не написана, но для дочерей Каролин остаётся дом, в котором не требуется выбирать: душа или тело, мать или любовница, наслаждение или фантазия. И для каждой из них, в таком случае, есть шанс на свой уникальный сборник историй.
Автор: Яна Сюрменко
Фильм обсуждали:
Елена Петрова, Яна Сюрменко,
Дарья Вайнштейн, Михаил Соболев
Елена Петрова, Яна Сюрменко,
Дарья Вайнштейн, Михаил Соболев
«21 ночь с Патти»